from web site
Ты и я
Троекратный повтор частицы «Всё же», выражающей сомнение, выводит на поверхность далеко скрытое чувство не утихающей со временем боли. Где—то уже позади День равноденствие славит.
», «Может они, глухие и немые... Что ж ты, брат?
Анализ стихотворения Твардовского «Братья» - Пришло так быстро время пересчета, И так нагляден нынешний урок: Чрезмерная о вечности забота - Она, по справедливости, не впрок.
Твардовского «Я знаю, никакой моей вины…».. Но все же, все же, все же… А. Твардовский Александр Трифонович Твардовский, прошедший дорогами войны, не раз обращался к ней в своем творчестве, создав герои-1ескую эпопею «Василий Теркин» и лирические циклы: «Фронтовая хроника», «Послевоенные стихи». Но крошечное стихотворение «Я знаю, никакой моей вины…» занимает в его лирике эсобое место, оно как бы подводит итог пройденному пути, све-эяемому по самой высокой планке и относится к тому незабыва-эмому «времени счастья», когда осозналось, что долгожданная юбеда наступила, и ты, живой, будешь строителем нового мира. Я знаю, никакой моей вины В том, что другие не пришли с войны, В том, что они — кто старше, кто моложе — Остались там, и не о том же речь, Что я их мог, но не сумел сберечь… К этому чувству примешивалась горечь от потерь друзей, любимых, просто знакомых и миллионов незнакомых соотечественников. Поэт как бы вобрал в себя всеобщую боль, понес в себе; она трансформировалась, перерождалась в стихи, раскрывая Душу этого необыкновенного человека. Малюсенькое стихотворение, но оно вместило в себя философию большой прожитой жизни, много повидавшего и страдавшего человека. Твардовскому было о чем вспомнить, за что болеть душой. Это вечная вина перед родными, безвинно отправленными погибать. Поэтическая форма позволила автору многое оставить за IРамками стихотворения, вместив в него лишь безмерную боль. Последняя строка ярко свидетельствует об этом. Речь не о том, но все же, все же, все же… Мой небольшой жизненный опыт не позволяет полностью понять философский смысл этого произведения, но и той тайны, которая приоткрылась, достаточно, чтобы понять гениальность Твардовского и его наследия.